Жизнь врасплох или зачем нужно детство?
4 Марта 2011
Этот первый год, эти несколько пеленочных месяцев кажутся вечностью. Так будет всегда: купать, стирать, пеленать, вставать ночью, болезни, диатезы, бутылочки — бесконечно!.. И вдруг — встал и пошел, пошел… «Гу, а-гу» — и заговорил!.. Эти первые пять-семь лет, кажется, никогда не кончатся: маленький, все еще маленький, совсем глупый, забавный, чудесный, несносный, и сколько нервов требуется, сколько терпения…
Детский сад, он всегда будет ходить в детский сад, дошкольник, он всегда будет только наивным дошкольником. И болеет, опять болеет…
Эти школьные годы сначала тоже страшно медлительны: первый, второй, третий… седьмой…
Все равно маленький, все равно глупый и неумелый, беспомощный, не соображает… И вдруг: глядит сверху вниз, разговаривает тоном умственного превосходства. Отчаянный рывок жизни, непостижимое ускорение. Врасплох, все врасплох!.. Успеваем стареть, но не успеваем взрослеть. Кто же внушил нам эту детскую мысль, будто к жизни можно успеть подготовиться?..
Почему бы нам не рождаться взрослыми сразу?
Из вечности в вечность. Что происходит в полном жизненном цикле, хорошо видится в сопоставлении. За девять утробных месяцев успеваем пробежать путь развития, равноценный миллиарду лет эволюции.
Разница в год между новорожденным и годовалым безмерна, кажется, что это создания по меньшей мере из разных эпох. Двухлетний и годовалый — тоже еще совершенно различные существа, трудно представить, что это практически ровесники…
Двух- и трехлетний уже гораздо ближе друг к другу, но все-таки если один еще полуобезьянка, то другой уже приближается к первобытному дикарю.
Та же разница делается почти незаметной между четырех- и пятилетним, пяти- и шести-, опять ощущается между шестью и семью или семью и восемью, опять скоро сглаживается, чтобы снова дать о себе знать у мальчиков — с 13 до 17, у девочек — с 11 до 15, и окончательно уравнивается где-то у порога двадцатилетия.
Разница в десять лет. 0 и 10, 1 и 11 — разные вселенные, другого сравнения не подберешь. 10 и 20 — разные планеты. 20 и 30 — разные страны. 30 и 40 — уже соседи, хотя один может полагать, что другой находится за линией горизонта. 40 и 50 — мужчины почти ровесники, между женщинами пролегает климактерический перевал. 50 и 60 — кто кого старше, уже вопрос. Семидесятилетний может оказаться моложе.
Так, стартуя в разное время, мы догоняем друг друга. Перелет из вечности в вечность.
На пути этом мы превращаемся в существа, похожие на себя прежних меньше, чем бабочки на гусениц, чем деревья на семена. Перевоплощения, не охватываемые памятью, не умещающиеся в сознании. Таинственное Что-то, меняющее облики, — душа человеческая — «Я» в полном объеме…
Наука доказывает, что мой прадедушка в «степени сон» молился деревьям — могу поверить, ибо и сам в детстве доверял личные тайны знакомым соснам.
Наука подозревает, что он к тому же еще и был людоедом, и вот в это верить не хочется. Трудно представить, что прабабушка Игрек жила на деревьях и имела большой волосатый хвост, что прадедушка Икс был морской рыбой и дышал жабрами…
Зачем нужно детство? Великий поход в Зачем-то — великий возврат. Как прибойная волна, жизнь снова и снова откатывается вспять, к изначальности, повторяется, но по-другому…
В цветах, почках и семенах прячутся первоистоки: жизнь происходит, жизнь не перестает начинаться. В мире есть детство, потому что Земля оборачивается вокруг Солнца, потому что есть времена года, приливы, отливы. Детство повторит все, но по-другому.
Каждое семечко, каждая икринка несет в себе книгу Эволюции. И когда в молниеподобном разряде устремляются навстречу друг дружке две половинки человеческого существа — выжить, сбыться, — повторяется тот самый первый вселенский миг зарождения жизни, повторяется, но по-другому…
О Великом Возврате говорят нам и кисть художника, и рифма, и музыка; о Великом Возврате — все песни любви. Мало кто отдает себе отчет, что всякий раз, засыпая, возвращается в глубокое младенчество и еще дальше — в эмбриональность, за грань рождения.
Наши сновидения, с мышечными подергиваниями и движениями глаз, с изменением биотоков, — не что иное, как продолжение той таинственной внутриутробной гимнастики, которая с некоторой поры начинает ощущаться матерью как шевеление. Возврат в то священно-беспомощное состояние, когда мы были еще ближе к растениям, чем к животным… Утомление, болезнь, травма — все жизненные кризисы, физические и духовные, возвращают нас к нашим корням…
Соединение времен — великое чудо жизни. Вчерашнее принимает облик сегодняшнего, самое древнее становится самым юным. Половые клетки, средоточие прожитого — средоточие будущего.
Выход из материнского чрева эволюционно равнозначен выходу наших предков из моря на сушу; каждый новорожденный — первооткрыватель земновоздушной эры, предкосмический пионер.
Миллиард лет позади — и вот первый крик…
Скольких я видел вас?.. Скольких старался понять, пытался лечить? Со сколькими подружился? Давно сбился со счета… Иногда, кажется, что всю жизнь помогаю одному-единственному ребенку, в неисчислимых ликах.
Может быть, это всего лишь я сам?..
из книги В.Леви «Новый нестандартный ребенок…»
